Serge Hazanov

Why Poematics? Because I find divisions of knowledge into different domains rather artificial. For me, Poetry and Mathematics have a lot in common.

Почему Поэматика? Разделение знания на отдельные области кажется мне искусственным. Поэзия и Математика имеют для меня много общего.

10 FAVOURITE BOOKS:

1. G.G.Marquez “One Hundred Years of Solitude”
2. I. Babel “Odessa Stories”
3. Y. Trifonov “Moscow Novels”
4. J. Hasek “Brave Soldier Sweik”
5. G.Maupassant ” Bel Ami”
6. L. Feuchtwanger “Josephus”
7. L. Feuchtwanger “A Spanish Ballad”
8. M. Bulgakov “Master and Marguerita”
9. E. Hemingway “For whom the Bell Tolls”
10. A. Brustein “The Road Goes Far Into The Distance”

10 FAVOURITE MOVIES:

1. Once upon a Time in America
2. Hable con ella
3. Les Patriotes
4. Exodus
5. One Flew over the Cuckoo’s Nest
6. Paris at Midnight
7. Flights in Dreams and in Reality
8. Burnt by the Sun
9. Tellement proches
10. A Small Giant of Big Sex

———————————————————————————————

www.culturactif.ch

Notice biographique

Né à Moscou en 1951, écrivain, poète et journaliste Serge Hazanov vit en Suisse depuis 1989. Après ses études à l’Université Lomonossov de Moscou, il se lance dans l´écriture et publie des romans, des pièces de théâtre et des centaines de poèmes et d´articles dans diverses publications russes, notamment le journal satirique Krokodil. En 1989 Serge Hazanov s´exile en Suisse, où il obtient l´asile politique, et publie en français “Lettres russes”. Il s´y inspire des Lettres persanes de Montesquieu pour dresser, avec force détails burlesques, un portrait croisé et très enlevé de la Suisse et de l´Union soviétique lors des années de mutation 1989 à 1993. Il a également publié en français un roman “En Déshérence” (Paris, 2000) et vient de finir “Bottles in the Smoke” et ” S Tet “, deux romans en anglais. Les œuvres de Serge Hazanov ont été remarquées par la critique en France, en Allemagne, en Suisse, en Russie et aux Etat Unis. Serge Hazanov a été traduit en anglais, allemand et autres langues.

Lauréat de plusieurs Concours Internationals de Poésie.

« Si une malchance vous pousse vers la lecture de mes chef-d’œuvres, sachez qu’elles – ne tendent pas à une histoire continue et à suspense ; – n’aspirent ni à la profondeur de pensée, ni à l’élévation de style, ni au déferlement des passions. Mes livres ne sont pas faits pour être lus. Mais les garder sur votre table de chevet est la moindre de choses. »

Bibliographie

• Do we need ourselves? Moscou, 1987
• Without anything, Moscou, 1988
• An old man Arcady, Moscou, 1989
• A hamster in a wheel, Moscou, 1990
• Lettres russes, Vevey, Suisse, 1997
• EN DESHERENCE, Paris, France, 2000
• Dans l’anthology “Contemporary Jewish writing in Switzerland “, Nebraska Press (USA) 2002 ; Limmat Verlag (Zurich) 2001
• “Brownian Motion” Book of poetry. Riga, 2018
• “Mountain Pass”  Book of Poetry. Altaspera, Toronto, 2022.

Les Lettres russes

Les Lettres russes de Sergueï Hazanov excellent dans la verve chaplinesque

Le lecteur dénué d’humour évitera cette lecture. De même que ne s’y risqueront ni le Suisse susceptible (il y en a), ni le Russe chauvin (on en a vu), ni moins encore la femme suisse ou russe susceptible ou dénuée d’humour. Celui qui ne goûte ni la satire, ni l’exagération chaplinesque, ni la caricature des individus ou des peuples, et moins encore la misogynie galopante, se gardera de mettre le nez dans ces Lettres russes, qui jouent le plus souvent sur le deuxième degré gouailleur et le rire panique.

«Plus c’est pire, mieux c’est bien», pourrait susurrer l’auteur sous sa casquette à transformations évoquant successivement la chapka, la kipa et le capet d’armailli, pour résumer une philosophie évidemment empreinte d’humour juif; et la dernière lettre de ce roman épistolaire contient un trait assez typique à cet égard: «Comme me l’a appris mon maître, un vieux Khazar, pour un poète l’idéal c’est de pouvoir se passer du nécessaire mais non pas du superflu.»

C’est pourtant le superflu qui fait bel et bien ronchonner le prénommé Youri lorsqu’il débarque à Genève en 1989 (l’année même où l’auteur s’est introduit en douce dans notre pays) dans sa première lettre à son ami Igor, resté à Moscou et qui ne ronchonne pas moins à l’endroit de Gorbatchev et de sa perestroïka. Les lettres de ces deux amis constitueront d’ailleurs l’essentiel du livre, combinant les aperçus croisés de la vie en Occident et du quotidien russe, avec un jeu de reflets renvoyant au passé estudiantin de Youri, et quelques autres échappées latérales ménagées par un autre correspondant, Micha de son prénom et ancien étudiant de Youri à l’Université de Lomonossov, dont l’ vocation de la vie bohème dans la grisaille du communisme nourrit les pages les plus attachantes du livre.

Dans le sillage de Zinoviev

Avec la hargne typique de l’intellectuel soviétique débarquant pour la première fois en Occident (des années de puritanisme léniniste laissent tout de même des traces chez les plus occidentalistes des rejetons d’Absurdie), Youri brosse un portrait de la société occidentale qui n’aurait rien à envier, en matière de caricature, au tableau qu’en fit Alexandre Zinoviev dans Homo sovieticus. Il y a d’ailleurs quelque chose de la conversation zinovievienne dans ces Lettres russes, dont l’auteur manifeste la même verve mariolle et la même curiosité sociologique, ou plus exactement anthropologico-satirique. Des femmes suisses («ne pensant qu’au fric et aux fringues», comme chacun sait, «de vraies poupées gonflées», mais utiles au candidat à l’asile…) aux problèmes du logement à Moscou, des moeurs comparées en matière de divorce ou de funérailles, des paniers de crabes que représentent les milieux de l’ migration russe en Suisse ou du journalisme à Moscou, tout passe à la moulinette du mauvais esprit de nos épistoliers, dont on n’imagine pas moins la vie bien difficile entre les lignes.

Expliquant, en avant propos, son choix du genre épistolaire, Sergueï Hazanov affirme que «nos lettres ne mentent jamais, malgré les efforts de leurs auteurs». Or ce n’est, bien entendu, qu’une ruse supplémentaire de l’ crivain, qui joue de ce «mentir vrai» à sa façon rouée. Un certain Athanase, dans un préambule, suggère en outre qu’il a donné un coup de main à l’auteur en matière stylistique. Autre clin d’oeil? Du moins, aidé ou pas à maîtriser son usage de la langue de Montesquieu, Hazanov se signale-t-il par une indéniable «voix» d’alerte satiriste-conteur, et son livre apparaît enfin comme un réjouissant oeuf de coucou dans le nid souvent trop douillet de notre littérature.

Jean-Louis Kuffer

20.05.1997

Sergueï Hazanov, Lettres russes. L’Aire, 400 p.

SWISS CULTURE SITE

vormals culturactif.ch

Sergueï (Serge) Hazanov

Né à Moscou en 1951, écrivain, poète et journaliste, Serge Hazanov vit en Suisse depuis 1989. Après ses études à l’Université Lomonossov de Moscou, il se lance dans l’écriture et publie des romans, des pièces de théâtre et des centaines de poèmes et d’articles dans diverses publications russes, notamment le journal satirique Krokodil. En 1989, Serge Hazanov s’exile en Suisse, où il obtient l’asile politique.

Bibliografie

• En déshérence, Paris, Edition des écrivains, 2000.
• Lettres russes, Vevey, L’Aire, 1997.
• A Hamster in a wheel, Moscow, Ed. Soviet Writer, 1990.
• An Old Man Arcady, Moscow, Belles-Lettres, 1989.
• Without anything, Moscow, USSR Ministry of Culture, 1988.
• Do we need ourselves?, Moscow, USSR Ministry of Culture, 1987.

Lettres russes (Editions de l’Aire, 1997)

Les Lettres russes de Sergueï Hazanov excellent dans la verve chaplinesque

Le lecteur dénué d’humour évitera cette lecture. De même que ne s’y risqueront ni le Suisse susceptible (il y en a), ni le Russe chauvin (on en a vu), ni moins encore la femme suisse ou russe susceptible ou dénuée d’humour. Celui qui ne goûte ni la satire, ni l’exagération chaplinesque, ni la caricature des individus ou des peuples, et moins encore la misogynie galopante, se gardera de mettre le nez dans ces Lettres russes, qui jouent le plus souvent sur le deuxième degré gouailleur et le rire panique.

(Jean-Louis Kuffer, 24heures, 20.05.1997)

Interview at the magazine “Nasha Gazeta” 2010

Interview au journal “Nasha Gazeta” 2010

Интервью в “Нашей Газете”  2010

Сергей Хазанов: «А мы Швейцарцу – отворите двери!..»|Sergeï Khazanov : la valeur des mots

Автор: Сергей Певцов, Женевa, 20. 01. 2010

Ох, тяжела ты, жизнь литератора-математика! (Из архива С. Хазанова)

Кто он, наш сегодняшний гость? Математик, балующийся литературой, или литератор, зарабатывающий на жизнь преподаванием в частной женевской школе? |
Qui est notre invité du jour? Un mathématicien, jouant avec la littérature ou un écrivain gagnant sa vie en enseignant les mathématiques dans une école privée genevoise?

В одних кругах Сергей Юрьевич Хазанов известен как заведующий отделением математики в Женевской международной школы, он ужеделился с вами своим мнением о преподавании этого предмета в Швейцарии. В других – как авторов романов на русском и французском языках, сочинитель стихов и стишков, бард… В его собственной формулировке, он «немножко писателем, слегка ученым, многодетным отцом, не помнящим родства, обладателем множества хобби».  А уж кем «запишут» его читатели, им и решать.

Наша газета.ch: Первый вопрос будет оригинальным – Вы не родственник Геннадию Хазанову?

Сергей Хазанов: Действительно, оригинально. Нет, мы даже не однофамильцы.

Пару строк о начале большого пути?

Вырос в Москве, окончил гуманитарную спецщколу, затем мехмат МГУ и его же аспирантуру. Защитил там диссертацию, после чего днем занимался научной работой, а ночами качал детей и сочинял стихи и прозу.

То мореплаватель, то плотник… К чему было так разбрасываться?

К тому, что в раю рабочих и крестьян сознание определялось бытием: семью кормила наука, а самолюбие – литература.

Благодаря Интернету и общим знакомым известно, что в СССР Вы много печатались в ведущих журналах – Дружба народов, Юность, Москва, Огонек, а также в Литературной газете, Литературной России, МК, Неделе, Собеседнике, Крокодиле, еженедельнике Время и Мы, выпустили четыре книги прозы… Пользовались, в общем, большой популярностью в узком круге ценителей.

Пой, пташечка, пой…

Продолжим, интервьюируемый. Как вы впервые напечатались?

Причина совсем не романтическая – из-за женщины. В 1976 году ухаживал я за одной феминой, и однажды она показала мне стишок своего бывшего воздыхателя, появившийся в какой-то районной газете. Я в ответ надул щеки и заявил, что могу написать лучше. Почуяв иронию спутницы, я обвел глазами вывески (а дело происходило на Цветном бульваре) и заверил ее, что вскоре напечатаюсь в Литературке.

Вот как? И?

Ну, всю ночь парился в муках творчества, а наутро отнес в Литературку рассказ, уж и не помню, как он назывался. По чистой случайности («в нужный момент, в нужном месте») его напечатали. Так и покатилось…

А как девушка – на нее сильно подействовало?

Не очень, но лет на 10 хватило.

Ого! Рекомендуете ли Вы это как универсальный метод ухаживания?

Под призывный звон гитары? Обязательно, века где-то до 18-го. Ну, а в наше романтическое время – разве только в слаборазвитых странах, с отсталыми культурными традициями. Недавно я проводил опрос среди своих швейцарских студенток – сколько из них получали  в 16 лет стихотворные призвания в любви?

И сколько же?

Две из 60.

Ужасный век….  А как Вы все-таки оказались в Швейцарии?

Р-роковая случайность. В 1989 году, работая в журнале «Крокодил», я часто брал интервью у известных наших деятелей перестройки от культуры. Ну и забавлялся, строя вопросы таким образом, что они провоцировали политнекорректные ответы, которые по причине большого веса имен интервьируемых и кратковременной «свободы слова» в СССР появлялись в печати, да еще и миллионными тиражами. После нескольких таких слишком откровенных публикаций я получил веское дружеское предупреждение от общества «Память».

Испугались?

Обрадовался – признание как-никак. По случайному совпадению, я с супругой и с детьми срочно выехал навестить друзей в Швейцарии, втайне надеясь проследовать далее по всем пунктам, т.е. в  город Желтого Дьявола. Но жизнь сложилась иначе, и я оказался политическим беженцем в этом альпийском раю.

Так Вы еще и политический? А поподробнее?

Поподробнее в моей книге Lettres russes. Не хотелось бы повторяться, входить в ту же реку, менять мифы…

Боитесь спецслужб, рекламируете свой шедевр, или просто –  «умри  Денис,  лучше не скажешь»?

В данном случае, лучше не спросишь.

Покинуть Родину, наверное, непросто?

Непросто. И когда бежишь от чего-то, и когда за чем-то. Остается вопрос – к добру это или к худу, что большая часть моего поколения в итоге эмигрировала?

А сейчас Вы кем себя числите, по какому разряду?

Пожалуй, вот по этому:

Мое поколение

Это ловушка, брешь или клапан?
Словно коты с раскаленной крыши
Мы удираем на Дальний Запад
И на Восток, бесконечно ближний.

Лавой кипящей течем по свету,
Ищем триумфы, находим тризны,
Все мы  – лакеи, вруны, поэты –
Дети застоя и прочих      – измов.

Все языки на Руси великой,
Богом науськаны или Чертом –
Едут тунгусы, финны, калмыки,
Ну а куда же славянам гордым?

Гонит нас кнут, или пряник манит?
Кто пожалеет нас, кто осудит?
Все мы – евреи, немцы, армяне –
Здесь до могилы русскими будем.

Юность осталась там, за порогом,
Как велика за прозренье плата,
Мы обрели бесконечно много,
Но и не меньше наши утраты.

Не меньше. Не жалеете, что не попали тогда в Америку?

Как известно, человек только предполагает… Плюсы и минусы есть везде.
В начале 90-х один мой знакомый русский из Женевы был в Нью-Йорке на экскурсии. В автобусе бывшие советские соревновались в комплиментах своим новым родинам – Сан–Франциско,  Техасу, Майами, Торонто.
«А ты откуда?» спросили у него, помалкиваюшего.
«Из Швейцарии».
И весь автобус завистливо выдохнул:
«А как ты туда пролез?»

А вообще, как говорили в СССР – там хорошо, где нар нет.
Швейцария – не страна эмиграции, в отличие, скажем, от Америки или Канады. Сюда лучше приезжать совсем молодым, без груза почвы и корней. Иначе придется туго. Так было и у меня. Но зато здесь я встретил, наконец, свою половинку, родились новые дети, написались новые книги.

За своей швейцарской половинкой Вы ухаживали, наверное, уже по-иному, по-европейски?

А то! Все опять решили стихи и гитара.

Через пару лет после приезда в Швейцарию Вы начали вдруг писать по-французски.  Почему?

Казалось, что то, что я хотел тогда высказать, русскоязычного читателя не тронуло бы.

Россия на экспорт, стиль а-ля рюсс? А может, просто захотелось славы и престижа на новом ПМЖ?

Мысль интересная, но чисто «русская» – в комфортных джунглях капитализма престиж зарабатывается не книжками.

Разведка донесла, что Вы затронули-таки сердца швейцарского струны. Роман Lettres Russes, вышедший в 1997 году, разошелся достаточно большим для Швейцарии тиражом. Было много прессы здесь и во Франции, последовали приглашения на выступления на радио, в библиотеках и на международных книжных ярмарках, затем переводы на английский, немецкий и т.д. А журнал СООР, посвятивший целый номер Вашей критике Швейцарии, и вовсе получил суровую выволочку.

Спасибо разведке. Главное, что этой книгой я нажил себе тьму недоброжелателей среди бывших соотечественников. Разбудоражить читателя, не оставить его равнодушным, это ли не успех?

А на что они обиделись?

Узнали себя в моих ходульных персонажах.

Насмешничать нехорошо, тем паче над своими. По России не тосковали?

Скорее, по юности.

***
Это в воздухе дело, в бумаге,
В бесталанности, возрасте, сплине?
Но веселые прежние книжки
Уж давно не стекают с пера.
Не от яда умру, не от шпаги,
Не от старости, а на чужбине,
Поседевший еврейский мальчишка
С Чистопрудненского двора.

Обретает себя неизменно
Сверстник мой то в бою, то в парадах,
В пышной хижине, скромных хоромах,
На волне и среди  облаков,
На просторах Чикаго и Вены,
И с обеих сторон барикады
У Московского Белого Дома
И у прочих росскийских домов.

Ну а мне, разуверившись в вере,
Заблудившись меж былью и сказкой,
Карты все перепутав и сроки
Остается с ладонью у лба
Задыхаться в комфортном вольере
Горбоносых бульваров Лозаннских,
Бормоча свои лучшие строки,
Те что мне записать не судьба.

Горбоносых бульваров Лозаннских… А что было дальше?

Дальше я уже с новой семьей переехал из Лозанны в Женеву.

Эмиграция как привычка?

Скорее миграция – работа есть работа, хоть есть и не всегда… Затем вышел из печати роман  EN DESHERENCE  (Лишенные наследства) – книга более коспомолитическая. Теперь уже и местные обыватели стали узнавать себя в моих отталкивающих героях, и начались обиды локально-швейцарского толка.

Например?

Например, один известный местный славист в ответ на мой дружеский портрет заклеймил автора как «Ecrivain russe d’expression romande» (что можно перевести как «русский писатель под швейцарским соусом»). А один либеральный раввин так был тронут комплиментами в свой адрес, что решил подать на меня в религиозный суд.

Анафеме предать?

Почти. Но ему напомнили про исторический прецедент с неким Спинозой, и он остыл. Затем подруга детства моей жены вознегодовала из-за шутки насчет ее родителей и перестала с нами здороваться. Известный адвокат, человек она здесь весьма влиятельный, и я некоторое время держал наготове «тюремный» баульчик со всем необходимым.

И как, пригодилось?

Еще нет, видимо, тюрьма Champ-Dollon переполнена. А недавно дама вновь начала здороваться. Пора, наверное, опять сочинить про нее что-нибудь едкое.

Удается ли литературой зарабатывать себе на жизнь?

Ну что вы, это не СССР, здесь профессиональных писателей почти нет. Так что кручусь, преподаю…

Сеете разумное, доброе…?

Где уж нам – тленные математику и философию в  International School of Geneva (Международная Школа Женевы).

Знаем мы Вас. Кстати, насчет нетленки – у Вас ведь шестеро детей. Это как-то не по-человечески, я имею в виде не по-европейски.

Завидуете. Это правда, шестеро детей и внук – здесь на меня смотрят как на махозиста.  А я счастлив, ибо наследники у меня фантастические!

Много детей, много забот. Будете опекать птенцов, пока им не исполнится 18?

Вы хотели сказать, 81?

Доброго здоровьичка, в таком случае.
Интересно, а как много лет назад, по приезде сюда, Вы заработали свой первый швейцарский франк?

Выиграл в шахматы в женевском Parc des Bastions. Первое время тем и перебивался.

Отец и дочь на вечеринке “Нашей газеты” © NG.ch

А я еще хотел предложить Вам сыграть в шашки, на интерес! Предупреждать надо. Ну, хорошо, а со знаменитым кинорежиссером Еленой Хазановой Вы тоже не однофамильцы?

Ни в коем случае. Это моя старшая дочь.

Трудно быть родителем знаменитости?

Сплошное удовольствие. Как только Лена начала говорить, она стала весьма востребованной светской дамой. Наш телефон звонил беспрерывно:

«Можно дочь писателя Сергея Хазанова?»
«Ее нет дома».
«А кто говорит?»
Приходилось отвечать:
«Это папа дочки писателя Сергея Хазанова».

Прошли годы, и теперь дубликатом бесценного груза ношу почетное звание «папы режиссера Елены Хазановой».

Андрей Тарковский в своих фильмах, например, в «Зеркале», часто использовал стихи своего отца, поэта Арсения Тарковского.  Есть ли подобные планы у Елены?

Насчет стихов Тарковского я бы Лене посоветовал. Насчет моих – как уж ей совесть подскажет.

У Вас на плечах семья, работа… Откуда берется время на сочинительство?

В сутках 24 часа плюс ночь…

Это надо запомнить. Но я слышал, что Вы еще и ракеткой машете, причем опасно для окружаюших.
В России, кажется, были чемпионом своего НИИ, здесь – вице-чемпионом Лозаннского Политеха (EPFL) и Вашего женевского клуба?

Вы хорошо информированы, однако! Да, теннис – мой давний порок. Грешен.

С возрастом, говорят, лечится… Как Ваша нынешняя форма?

Между Найк и Адидасом. С детьми своими еще справляюсь. Пока.

Сергей Хазанов с семейством

Что Вы сейчас пишете?

Крутятся несколько пустяков в голове, роман о перипетиях русско-еврейской семьи на протяжении 20 века.

Назовете «Сто лет вместе»?

Мысль интересная.

Когда выйдет?

Плод еще не созрел. Моя знаменитая дочь Елена часто говорит, как она мне завидует,  что в отличие от киносценариев, рукописи подобны винам … Так что грех было бы жаловаться – есть пока и порох … и место в столе.

Сергей, за столько лет в Швейцарии с Вами много чего случалось, и, как я слышал, не всегда приятное. А если бы все сначала? Повторили бы?

Вы знаете, недавно исполнилось 20 лет с того момента как Ваш покорный слуга прибыл осчастливить Швейцарскую Конфедерацию. Ну, естественно мы, ветераны, собрались старой командой, погрустили, посмеялись, попели. У меня тогда сложился экспромт, которым и хотелось бы завершить нашу сегодняшнюю встречу.

***
20 лет в Швейцарии

Двадцать лет, отнюдь не мушкетеры,
Мы боролись на своих двоих
За луга швейцарские и горы,
Прописаться чтобы среди них.

Поменяв одежду, кожу, имя,
Поперек судьбы и колеи,
Для своих в итоге став чужими,
Для чужих не выбившись в свои.

А когда с ножом подступит старость,
Вывернуть карманом жизнь свою.
Глянь, кукушка, сколько нам осталось
Пировать у бездны на краю?

Звездочеты,  пахари и воры
Скучены у времени в гостях…
А спасибо нам за эти горы
Скажут дети, двадцать лет спустя.

Спасибо, Сергей, за эти горы, за интересный рассказ и успеха Вам с «пустяками» и всем-всем-всем…  

SWISS WRITERS SITE

repertoire.a-d-s.ch

Hazanov Serge chemin de Buclines CH 1223 Cologny GE * 27.4.1951 Moscou shazanov@gmail.com Lieu d’origine: Nyon VD Formation et profession: Graduated from Moscow Lomonosov University. Fiction writer (prose, poetry, theatre), journalist and teacher. Actuellement Sergueï publie beaucoup de poésie en russe et prend la parole dans le journal Le Temps : http://emploi.letemps.ch/Page/Uuid/9c9a5306-c335-11e3-af3c-6cbe7bb2ff3f/Faut-il_revoir_tout_notre_système_éducatif, http://letemps.ch/Page/Uuid/79bdac24-ff7c-11e3-b606-e345e71cec86/Le_syndrome_de_lhomo_post-sovieticus” Prix: The Schnobel Prize Membre de l’AdS: Non Fiction / Science: R : Lettres russes en français. Ed de l`Aire, Vevey, 1997 R : En déshérence en français. Ed. des Ecrivains, Paris, 2000 Novel : Hamster in a wheel in Russian. Ed. Soviet Writer, Moscow, 1990 Novel : Old Man Arcady in Russian. Ed. Belles-Lettres, Moscow, 1991 Ant : Jewish Writing in Contemporary World in English. Ed. Nebraska Press, Lincoln, 2001 (trad:dt) Théâtre: Drama :Do we need ouselves? in Russian veröffentlicht: Ed. USSR Ministry of Culture, Moscow, 1987 Drama :Without anything veröffentlicht: Ed. USSR Ministry of Culture, Moscow, 1989 Critiques: Les brûlots de Sergueï Hazanov ne tendent pas à être des histoires continues et à suspense. Ils n’aspirent ni à la profondeur de la pensée ni à l’élégance du style ni encore au déferlement des passions. Ils ne sont pas pour être lus mais les avoir à votre table de chêvet est indispensable. ————————————— Courrier International (Paris) – Le Nouveau Quotidien – 24 Heures – Construire – Coopération – Tages Anzeiger (Zurich)- Le LittérAire – La Revue Juive – Le Passe-Muraille —————————————– “Les Lettres russes de Sergueï Hazanov excelent dans la verve chaplinesque” 24 Heures “Le roi alémanique et sa pimbêche romande de S. Hazanov” Le Nouveau Quotidien “La Suisse sous le regard d’un Russe” Courrier International “S. Hazanov ou la onzième plaie” La Revue Juive

Interview at the Swiss Radio 1994

Interview à la Radio Suisse 1994

Интервью на швейцарском радио 1994

Interview at the magazine “Jewish Review” 2000

Interview dans le journal “Revue Juive” 2000

Интервью журналу “Еврейское Обозрение”  2000

SERGUEI HAZANOV OU LA ONZIEME PLAIE

HAZANOV Revue J Serge_12_56_21-09-2015

Interview at the Radio REKA 2016

Interview à la radio REKA  2016

Интервью на радио РЭКА 2016

https://cloud.mail.ru/public/3joU/J5uCW7oQd